БЕЗ КОМПРОМИССОВ

Беседу вела Анастасия САЛОМЕЕВА
Фото Олега ЛАЗАРЕВА

«Я ГОР­ДА ТЕМ, ЧТО НИ­КОГ­ДА НЕ ХО­ДИ­ЛА С ПРО­ТЯ­НУ­ТОЙ РУ­КОЙ, НИ­КОГ­ДА НЕ ПРИ­НИ­МА­ЛА СО­МНИ­ТЕЛЬ­НОЙ ПОД­ДЕРЖ­КИ. А ЕС­ЛИ ОНА МНЕ ПРЕД­ЛА­ГА­ЛАСЬ, ТО Я ЕЕ МЯГ­КО, НО УВЕ­РЕН­НО ОТ­ВО­ДИ­ЛА В СТО­РО­НУ».

ПОНАРОВСКАЯ Ирина. Родилась
в Ленинграде,
в семье музыкантов.
Окончила
Московскую консерваторию
по классу фортепиано. Вокалом занимается
с 15 лет.
С 1971 – солистка
ВИА «Поющие гитары».
1975 – 1976 – партия Эвридики в рок-опере «Орфей и Эвридика», реж. М. Розовский.
С 1976 – солистка джаз-оркестра
Олега Лундстрема.
Лауреат международных конкурсов эстрадной песни «Дрезден-75», первая премия,
и «Сопот-76»,
Гран-при.
1988 – первые сольные выступления
в концертном зале «Россия».
1994 – 1995 –
ведущая
телепередачи
«Фитнес-класс
Ирины Понаровской».

КИНОФИЛЬМЫ
«Меня это не касается», 1976
(реж. Г. Раппапорт), «Орех Кракатук»,
1977
(реж. Л. Квинихидзе), «Ограбление
в полночь»,
1978
(реж. А. Белинский), «Трест, который лопнул»,
1982
(реж. А. Павловский), «Он свое получит», 1992
(реж. В. Рябцев).

ИРИ­НА ВИ­ТА­ЛЬ­ЕВ­НА, КАЖ­ДАЯ ВА­ША ПЕС­НЯ – ЭТО МА­ЛЕНЬ­КИЙ
СПЕК­ТАКЛЬ. ТА­КОЙ ОСО­БЫЙ ТЕ­АТР ИРИ­НЫ ПО­НА­РОВ­СКОЙ…
– Быть мо­жет… Быть мо­жет, это те­атр… Толь­ко я не знаю, как его точ­нее на­звать (улы­ба­ет­ся). Те­атр од­но­го ак­те­ра – это не­пра­виль­но. Те­атр пес­ни – то­же не­вер­но… Я ведь не­про­фес­си­о­наль­ная ак­т­ри­са, хо­тя в свое вре­мя судь­ба мне по­да­ри­ла об­ще­ние с бли­с­та­тель­ным ре­жис­се­ром Мар­ком Ро­зов­ским. И этой шко­лы ока­за­лось до­ста­точ­но, что­бы на­учить­ся впи­сы­вать­ся в те­а­т­раль­ный мир. Ра­бо­та с этим та­лант­ли­вей­шим че­ло­ве­ком за­ме­ни­ла мне пять лет уче­бы в те­а­т­раль­ном ву­зе. И сце­ни­че­с­кое дви­же­ние, и тех­ни­ку ре­чи – все это я по­стиг­ла не­по­сред­ст­вен­но на сце­не. И все это по­том очень и очень при­го­ди­лось мне на эс­т­ра­де.

ЧЕ­МУ ОН УЧИЛ?
– Что уди­ви­тель­но, это бы­ли сво­е­об­раз­ные уро­ки жиз­ни. 70-е го­ды. Пер­вая со­вет­ская рок-опе­ра «Ор­фей и Эв­ри­ди­ка». А он нам рас­ска­зы­вал о том, как дол­жен жить до­стой­ный че­ло­век, как ему со­хра­нить бла­го­род­ст­во, ве­ру и лю­бовь в са­мых слож­ных об­сто­я­тель­ст­вах. Мы, ар­ти­с­ты, го­ре­ли этой сво­ей ра­бо­той, бы­ли на­пол­не­ны не­ве­ро­ят­ной твор­че­с­кой энер­ги­ей. Имен­но бла­го­да­ря это­му и роль у ме­ня по­лу­чи­лась, и спек­такль со­сто­ял­ся. Это бы­ла ко­рот­кая, но очень хо­ро­шая ак­тер­ская шко­ла. Марк Ро­зов­ский во­об­ще зна­ко­вая для ме­ня фи­гу­ра, а «Ор­фей и Эв­ри­ди­ка» – один из са­мых глав­ных уни­вер­си­те­тов в мо­ей жиз­ни.

А ДО ЭТО­ГО БЫЛ ВО­КАЛЬ­НО-ИН­СТ­РУ­МЕН­ТАЛЬ­НЫЙ АН­САМБЛЬ
«ПОЮЩИЕ ГИ­ТА­РЫ», БЛА­ГО­ДА­РЯ КО­ТО­РО­МУ ВСЕ ВПЕР­ВЫЕ УС­ЛЫ­ШАЛИ О МО­ЛО­ДОЙ СО­ЛИ­СТ­КЕ – ИРИ­НЕ ПО­НА­РОВ­СКОЙ.
– «По­ющие ги­та­ры» – это пер­вая звез­доч­ка в мо­ей жиз­ни, по­став­лен­ная на кар­те ми­ра, на кар­те все­лен­ной. Но это раз­ные эта­пы в мо­ем твор­че­с­ком пу­ти.
В круп­ной фор­ме, опе­ра это или мю­зикл, есть сю­жет, есть парт­не­ры, на ко­то­рых нуж­но иг­рать. А на эс­т­ра­де твой парт­нер – весь зри­тель­ный зал. Ты с ним один на один, и ты дол­жен во­влечь их в свою пес­ню. По су­ти, эс­т­рад­но­му пев­цу нуж­но сде­лать с пуб­ли­кой то, что в круп­ной фор­ме он на сце­не де­ла­ет со сво­им парт­не­ром – вы­звать ее на кон­фликт, об­ще­ние, на вза­им­ную иг­ру. По­это­му мне смеш­ны раз­го­во­ры о том, что эс­т­ра­да – это лег­кий жанр. Лю­ди, ко­то­рые так пре­не­бре­жи­тель­но от­но­сят­ся к на­шей ра­бо­те, не по­ни­ма­ют ее спе­ци­фи­ки. И мне жаль их.

ВА­ШИ КОН­ЦЕР­ТЫ ОТ­ЛИ­ЧА­ЕТ РЕД­КО­СТ­НОЕ ЕДИ­НЕ­НИЕ СО ЗРИ­ТЕ-ЛЕМ. КАК ВЫ ЭТО­ГО ДО­БИ­ВА­Е­ТЕСЬ?

– Я де­лаю все, что­бы за­ста­вить зри­тель­ный зал со­уча­ст­во­вать… Я стрем­люсь к то­му, что­бы зри­те­лям за­хо­те­лось под­нять­ся и по­дой­ти к сце­не, стан­це­вать, а быть мо­жет, и спеть со мной.

ЭТО НЕ­ИМО­ВЕР­НЫЙ ТРУД… ВСЕ­ГДА ПО­ЛУ­ЧА­ЕТ­СЯ?

– Зна­е­те, бы­ва­ют па­фос­ные за­лы, в ко­то­рых у пуб­ли­ки про­сто нет та­кой воз­мож­но­с­ти. И тог­да я стрем­люсь сде­лать так, что­бы зри­те­ли хо­тя бы на вре­мя кон­цер­та от­ст­ра­ни­лись от всех сво­их про­блем и за­бот, от мыс­лей, с ко­то­ры­ми они при­шли на кон­цер­ты. Что­бы они за­бы­ли обо всем и пол­но­стью от­да­лись му­зы­ке.

ТА­КОЙ ПОД­ХОД К РА­БО­ТЕ У НЫ­НЕШ­НИХ ЭС­Т­РАД­НЫХ ИС­ПОЛ­НИ­ТЕ-ЛЕЙ НЕ ЧА­С­ТО ВСТРЕ­ТИШЬ…

– Увы, да. Се­го­дня, к со­жа­ле­нию, ма­ло кто по­ни­ма­ет, что та­кое эс­т­рад­ный жанр. И, соб­ст­вен­но, это поч­ти ни­ко­му и не нуж­но сей­час. А я хо­те­ла – и до­би­лась. Ведь тог­да то­же бы­ло не­про­сто. Труд­но бы­ло най­ти лю­дей, у ко­то­рых мож­но бы­ло че­му-то на­учить­ся, веч­но не хва­та­ло вре­ме­ни… Но я – как губ­ка. Я по­сто­ян­но впи­ты­ваю то, че­му ме­ня учат лю­ди – и по­жи­лые, и мо­ло­дые.

НО И У ВАС СА­МОЙ ЕСТЬ УЧЕ­НИ­КИ…
– Я не мо­гу на­звать се­бя пе­да­го­гом в пол­ном смыс­ле это­го сло­ва. Соб­ст­вен­но, я да­же не мо­гу на­звать этих ре­бят сво­и­ми уче­ни­ка­ми. Это мои де­ти, ко­то­рым я пе­ре­да­ла свой опыт. Я их взра­с­ти­ла, вы­кор­ми­ла. На­при­мер, Юлю На­ча­ло­ву я ни­ког­да ни­че­му не учи­ла. Она про­сто бы­ла ря­дом со мной, смо­т­ре­ла, как я вы­сту­паю, со­ве­то­ва­лась. Ино­гда мы про­сто раз­го­ва­ри­ва­ли. Я ни­ког­да ей не го­во­ри­ла: «Юля, ты долж­на де­лать так, а не так. А вот эту но­ту на­до брать так…» По­жа­луй, един­ст­вен­ное, че­му ее нуж­но бы­ло на­учить, так это то­му, как быть Жен­щи­ной на сце­не. И Юля это по­стиг­ла. И сей­час я с гор­до­с­тью на­блю­даю за ее вы­ступ­ле­ни­я­ми.

ВАС ТАК РЕД­КО МОЖ­НО УС­ЛЫ­ШАТЬ ПО РА­ДИО, УВИ­ДЕТЬ ПО ТЕЛЕ-ВИЗО­РУ. ХО­ТЯ ПУБ­ЛИ­КА ВАС ЛЮ­БИТ И ВСЕ­ГДА ЖДЕТ. ПО­ЧЕ­МУ ВЫ
ТАК РЕД­КО БА­ЛУ­Е­ТЕ ЗРИ­ТЕ­ЛЕЙ?

– Ну, я как-то пло­хо впи­сы­ва­юсь в со­вре­мен­ный рос­сий­ский шоу-биз­нес (улы­ба­ет­ся). Я про­сто не по­ни­маю, по­че­му ис­пол­ни­те­ли долж­ны оп­ла­чи­вать свои по­яв­ле­ния в эфи­ре. Я ни­ког­да не вы­хо­ди­ла ни на эк­ран, ни на сце­ну за день­ги. Я все­гда шла ту­да, где ме­ня жда­ли и ку­да ме­ня зва­ли. А там, где ме­ня не хо­тят ви­деть, я не вы­сту­паю. Я за­пла­ти­ла за про­крут­ку на МУЗ-ТВ мо­е­го кли­па на пес­ню «Спа­си­бо за лю­бовь». Не­при­ят­но, но хо­тя бы мож­но по­нять, по­че­му так – по­то­му что вре­мя та­кое, та­кие ус­ло­вия. Но вот пла­тить за то, что­бы по­пасть в ка­кой-ни­будь пре­стиж­ный му­зы­каль­ный кон­курс на ТВ, – вот это­го я не по­ни­маю. Сов­сем не по­ни­маю. Это на­столь­ко про­ти­во­ре­чит мо­им прин­ци­пам… Да, у ме­ня сей­час есть мно­го ин­те­рес­ных но­вых пе­сен. Мне жаль, что они не зву­чат в эфи­ре. И обид­но за слу­ша­те­лей. Но из­ме­нять сво­им прин­ци­пам я не ста­ну.

 

НО ВЕДЬ НА­ДО ЖЕ КАК-ТО СПРАВ­ЛЯТЬ­СЯ С ТА­КОЙ СИ­ТУ­А­ЦИ­ЕЙ?
ВЕДЬ ДЕЙ­СТ­ВИ­ТЕЛЬ­НО СТРА­ДА­ЮТ ЗРИ­ТЕ­ЛИ…
– Да, зри­те­ли стра­да­ют. Но толь­ко зри­те­ли и мо­гут по­мочь. Толь­ко они и мо­гут что-то из­ме­нить. Нуж­но бо­роть­ся за сво­их ку­ми­ров – пи­сать пись­ма на ра­дио­стан­ции и в ад­рес му­зы­каль­ных те­ле­пе­ре­дач, тре­бо­вать в пря­мом эфи­ре пес­ни лю­би­мых ис­пол­ни­те­лей. Зри­те­лям – не от­ка­жут. А пас­сив­ность при­во­дит к то­му, что эфир, и ра­дио-, и те­ле-, пре­вра­ща­ет­ся в свал­ку. Уж из­ви­ни­те за гру­бое сло­во. Да, у нас есть пре­крас­ные ар­ти­с­ты – и мо­е­го по­ко­ле­ния, и те, кто стар­ше. Каж­дое их вы­ступ­ле­ние – это шоу. Те­атр в луч­шем смыс­ле это­го сло­ва. Есть и та­лант­ли­вая мо­ло­дежь. Но пре­об­ла­да­ют, увы, фаль­ши­вые, а по­то­му си­ю­ми­нут­ные звез­ды…

НУ, ЧТО КА­СА­ЕТ­СЯ ВТО­РО­СОРТ­НЫХ ЭС­Т­РАД­НЫХ ПЕВ­ЦОВ, ТО ИХ
ВЕЗДЕ ХВА­ТА­ЕТ. И НА ЗА­РУ­БЕЖ­НОЙ ЭС­Т­РА­ДЕ ТО­ЖЕ.

– Бе­зус­лов­но. Но там дру­гие за­ко­ны, дру­гое те­ле­ви­де­ние. Со­вер­шен­но иные тех­но­ло­гии из­вле­че­ния де­нег из эс­т­ра­ды. На­ко­нец, там со­вер­шен­но иная ис­то­рия шоу-биз­не­са.

В ЧЕМ РАЗ­НИ­ЦА?

– За ру­бе­жом пев­цы за­ра­ба­ты­ва­ют, в ос­нов­ном, на сво­их дис­ках. Там, в от­ли­чие от Рос­сии, у каж­до­го жа­н­ра, да и у каж­до­го пев­ца – своя пуб­ли­ка. И у кан­т­ри, и у рэ­па, и у тра­ди­ци­он­но­го со­ула. Вы­хо­дит диск, и лю­ди по­ку­па­ют его. По­то­му что лю­бят та­кую му­зы­ку, по­то­му что на нем – имя лю­би­мо­го ис­пол­ни­те­ля. Про­хо­дит вре­мя, быть мо­жет, год или два – по­клон­ни­ки при­вы­ка­ют к пес­ням, учат их на­и­зусть, а в ре­зуль­та­те их ку­мир по­лу­ча­ет воз­мож­ность про­ве­с­ти тур­не. И пуб­ли­ка бук­валь­но ло­мит­ся в зал, а на кон­цер­тах боль­шин­ст­во зри­те­лей по­ет вме­с­те с ар­ти­с­том.

РАЗ­ВЕ У НАС НЕ ТАК?

– В Рос­сии пе­вец сам пла­тит за вы­пуск соб­ст­вен­но­го дис­ка. И ес­ли на дис­ке нет ни од­ной по­пу­ляр­ной пес­ни, то его про­сто ни­кто не ку­пит. И на кон­цер­ты у нас при­хо­дит, увы, од­на и та же пуб­ли­ка. По­ни­ма­е­те, не­важ­но, кто имен­но по­ет в кон­церт­ном за­ле «Рос­сия» – Ла­ри­са До­ли­на, Ири­на Ал­ле­г­ро­ва или Ири­на По­на­ров­ская. Зри­тель идет не на кон­церт кон­крет­но­го ис­пол­ни­те­ля, а на «кон­церт в «Рос­сии». А кто уж там вы­сту­па­ет – вто­рич­но. Че­ло­век три­с­та, из по­лу­то­ра ты­сяч, быть мо­жет, и ку­пят би­лет имен­но на ме­ня или на Ла­ри­су До­ли­ну. Ос­таль­ным это не важ­но.

Я ЗНАЮ, ЧТО ВЫ НА­ШЛИ СЕ­БЯ КАК МО­ДЕ­ЛЬ­ЕР. ОДЕЖ­ДА ОТ ИРИ-НЫ ПО­НА­РОВ­СКОЙ ПО­ПУ­ЛЯР­НА СРЕ­ДИ СТО­ЛИЧ­НОЙ БО­ГЕМ­НОЙ
ПУБ­ЛИКИ.
– Да что вы, я не счи­таю се­бя мо­де­ль­е­ром (улы­ба­ет­ся)! У нас есть Сла­ва Зай­цев и Ва­ля Юдаш­кин. И еще мас­са та­лант­ли­вых ху­дож­ни­ков, ко­то­рые име­ют пра­во на­зы­вать­ся мо­де­ль­е­ра­ми по об­ра­зо­ва­нию. Я же за­кон­чи­ла кон­сер­ва­то­рию, а не от­де­ле­ние ди­зай­на ка­ко­го-ни­будь про­филь­но­го ву­за.

НО У ВАС СОБ­СТ­ВЕН­НОЕ АТЕ­ЛЬЕ…

– Да, и я его хо­зяй­ка (улы­ба­ет­ся). Я не­мно­го ри­сую и мо­гу чет­ко объ­яс­нить ху­дож­ни­ку и кон­ст­рук­то­ру, ка­кую мо­дель хо­чу ви­деть. Не­ко­то­рое вре­мя на­зад я при­ду­ма­ла кол­лек­цию одеж­ды и за­яви­ла пуб­ли­ке, что есть еще и та­кое де­ло, ко­то­рое мне то­же ин­те­рес­но. Мол, хо­ти­те – при­со­е­ди­няй­тесь ко мне. И при­шли лю­ди, и при­хо­дят по сей день. У ме­ня есть по­сто­ян­ные кли­ен­ты, ко­то­рым нра­вит­ся одеж­да, пред­ла­га­е­мая мо­им ате­лье. Но это не моя про­фес­сия. Это еще од­на воз­мож­ность са­мо­ре­а­ли­за­ции.

ИРИ­НА, ВЫ ОЧЕНЬ ОДА­РЕН­НЫЙ ЧЕ­ЛО­ВЕК. У ВАС ТА­ЛАНТ И ЭСТ-
РАДНОЙ ПЕ­ВИ­ЦЫ, И ДЖА­ЗО­ВОЙ, И ДРА­МА­ТИ­ЧЕ­С­КОЙ АК­Т­РИ­СЫ.
ВЫ БЫЛИ ТЕ­ЛЕ­ВЕ­ДУ­ЩЕЙ, НА­ШЛИ СЕ­БЯ В МО­ДЕЛЬ­НОМ БИЗ­НЕ-­
СЕ. НО ВЕДЬ НА­ВЕР­НЯ­КА БЫ­ЛИ И ТРУД­НО­С­ТИ? ЧТО ПРИ­ДА­ВА­ЛО
ВАМ СТОЙ­КО­СТИ?

– Я с дет­ст­ва иг­ра­ла на фор­те­пи­а­но. Сна­ча­ла Чай­ков­ско­го, за­тем Ба­ха, Скря­би­на, Брам­са, Рах­ма­ни­но­ва. Та­кая му­зы­ка что-то при­вно­сит в твою жизнь. То, чем об­ла­да­ли ее твор­цы. А все эти ве­ли­кие ком­по­зи­то­ры об­ла­да­ли осо­бой сте­пе­нью ве­ли­чия, не­сги­ба­е­мо­с­ти, нрав­ст­вен­но­с­ти. На­вер­ное, эти их ка­че­ст­ва пе­ре­да­лись и мне… Ес­ли че­ло­век че­го-то сто­ит, ему обя­за­тель­но бу­дут по­сла­ны ис­пы­та­ния. Все за­ви­сит от то­го, на ка­кое ме­с­то Бог нас ста­вит. Мой труд, моя ме­ра от­вет­ст­вен­но­с­ти за свою жизнь не поз­во­ля­ет мне быть иной. Мне как-то ска­за­ли: «Ира, бы­ла бы ты по­глу­пей, все бы­ло бы ина­че». Но я с этим не со­глас­на. Я про­жи­ла до­стой­ную жизнь, я со­сто­я­лась как че­ло­век и как пе­ви­ца.
Я гор­да тем, что ни­ког­да не хо­ди­ла с про­тя­ну­той ру­кой, ни­ког­да не при­ни­ма­ла со­мни­тель­ной под­держ­ки. А ес­ли она мне пред­ла­га­лась, то я ее мяг­ко, но уве­рен­но от­во­ди­ла в сто­ро­ну. Я не свя­тая и не мо­наш­ка, и в мо­ей жиз­ни бы­ли раз­ные ис­то­рии, в том чис­ле и лю­бов­ные. Но они все­гда со­вер­ша­лись по ве­ле­нию мо­е­го серд­ца, мо­ей ду­ши. Я ни­ког­да не шла на ком­про­мисс ра­ди то­го, что­бы по­лу­чить ма­те­ри­аль­ные вы­го­ды или по­чет­ные зва­ния.

ПРЕД­СТАВ­ЛЯ­Е­ТЕ СВОЮ ЖИЗНЬ БЕЗ МУ­ЗЫ­КИ?

– Нет. Без сце­ны – пред­став­ляю. Но не без му­зы­ки.